Нет, не возражаю, когда «украинскими» будут упрямо величать русских князей со времён Владимира Красно солнышко и Мономаха. Пусть, это не опасно, даже смешно звучит. Но когда бредни о «присвоенном названии» касаются самого святого… харча. Тут готов со всей финно-угорской, мокшанской и монголо-татарской принципиальностью поработителя-москаля встать на защиту интересов содержимого своей суповой тарелки.

Бог с ним, с комичным этногенезом украинского народа «трипольской культуры», не жалко. Это в кабинет психиатра, с генными и археологическими исследованиями. Но когда дело касается столь любимой еды — загрызу. В марте прошлого года Министерство иностранных дел этой веселой и древней страны направило заявку. На внесение популярного красного супа в список «культурного наследия ЮНЕСКО», как традиционно украинского блюда.

Фантазеров, конечно, поправили повара и историки кулинарии почти всех славянских народов (и не только), имеющих тоже кое-какие соображения, кому могло принадлежать спорное варево. Но, дипломатам Незалежной заняться больше нечем, они заколебали до смерти французов официальными нотами (!) протеста. Заставили составителей кулинарного гида «Michelin» поменять в релизах «борщ — русское блюдо» на «украинское».

Был ещё один разудалый скандальчик, когда руководитель популярного украинского издательства «Фолио» пан Красовицкий отказал в печати книге «Об истории борща» (кстати, им же заказанную). Там автор Дмитрий Заборин «не в полной мере раскрыл сущность национального блюда Украины». Это сообщили официальным письмом непатриотичному писаке-кулинару. Особенно директору «Фолио» не понравились абзацы, где говорится:

«борщ в самом широком историческом смысле является русским, поскольку был прекрасно известен всем жителям Руси, употребляем всем слоями общества… А, собственно, украинским его делает региональное использование определённых продуктов».

Как оно было взаправду…

Действительно, зачем нам читать путинскую пропаганду в исполнении Заборина? Изучим вопрос в официальном изложении «прародителей борща». Тут тоже пара-тройка версий, переберём вкратце все. Но с точки зрения знания реальных событий и обладая толикой здравого смысла. Прошу простить, но последнее условие подразумевает присутствие изрядной доли сарказма, коль речь зашла об «украинской официальной историографии».

Согласно самой официальной легенде, борщ изобрели в 1641 году, когда миллионная турецко-крымская армия маршала Пашки Гусейнова обложила казачий Азов. Защитников там с гулькин нос сидело, всего-то шесть тысяч душ, каждый пятый из них — баба. Защитниками, несомненно, руководила тысяча «украинских» запорожцев. Но «москальских» донцов оказалось больше, они немедленно казнили атамана свободных днепровских казаков, чтобы завести свои рабские порядки.

Отобрали у куренных чубатых молодцов все сухпайки, что присылал дружественный запорожцам древний американский народ. Сняли с довольствия боевых кабанов, на которых те лавой ходили в атаки. Москали обжирались свежатинкой, потребив в короткий срок всех трофейных баранов, коров и быков, пустив под нож даже лошадей. Украинским казакам ничего не оставалось, кроме как воевать натощак. И заниматься собирательством, вспомнив славные эпизоды своей 140-тысячелетней истории.

В один день турецкий обстрел был наиболее страшен. Османы, на свой лад выполняя обязательства перед Евросоюзом по продовольственным квотам, — зарядили свои батареи бесполезным перуанским картофелем, привезённым в 1580 году еврокомиссаром Френсисом Дрейком. Чтобы не мучить воинство оскорбляющей их честь пюрешкой, главный кок-визирь распорядился расстрелять обязательные к реализации клубни.

А желавший развеселить приунывших янычар Пашка Гусейнов решил перемежать заряжание орудий «помидорной шрапнелью». Рассчитывая, что «яблоки любви» станут овощами раздора среди гомофобных «москалей» и стремящихся в Евросоюз, либерально мыслящих украинских казаков.

Домовитые и голодные запорожцы терпеливо сносили обстрел, почесывая синяки от бульбы и соскабливая с обнажённых торсов расплющенную мякоть томатов. Упрямо атаковали коновязи и обоз османов, где гуртами маячили капуста, морковь, буряк и прочая петрушка, подвезённая на харч тягловой турецкой животине. Срезав несколько шматов сала с погибших во время лихой контратаки боевых вепрей, геройские украинцы вернулись за крепостные стены. Всем своим помятым внешним видом укоряя «москалей» в трусости и пренебрежении фуражировкой на территории врага.

Содержимое мешков с овощным крошевом не заинтересовало жадных до чужого добра донцов, бесценный витаминный груз был доставлен в женский курень «Леся Украинка» гарнизона. Где разагитированные кружевными лифчиками, стремящиеся к безвизу свободомыслящие бабы занялись магией кулинарии. Терпеливо снося насмешки и побои домостроевских «москалей», к закату приготовили несколько котлов невиданного прежде на Днепре варева.

Геройские запорожцы сняли пробу и оторопели: такой вкуснотищи не пробовали! Немедленно выдав паспорта с «тризубом Рюрика» стряпухам, чубатые молодцы стали рядить: как же назвать великое национальное блюдо? Безмозглая и ещё не проникнутая осознанием великой чести обладания украинским гражданством, повариха из далекой финно-угорской станицы сказала: «Так то щерба! Похлёбка на огне вареная. Так всё на Дону зовут, что варится! От ухи до щей!».

Запорожцы глянули на бандуриста, тот извлёк из своего музыкального инструмента секретные карты Геродота. Водя тонким пальчиком с хорошим маникюром по жёлтым листам пергаментам, авторитетно проворчал: «Дон… Дон… Танаис значит… Це наше хлопцы, як Бог свят!». И ткнул сидевшего рядом писаря, записывай мол. Но тут же возник спор: как правильно: «щерба» или «щiрба»?

Поскольку аспирант Университета национального Правописания Войска Запорожского был удавлен «москалями» вместе с атаманом запорожцев за принципиальную позицию в вопросе насыпной природы Крыма (отвалы после копки Чёрного моря древними украми) — вопрос решили отложить. Зафиксировав в военно-полевом XXXVIII томе «Деяний украинских казаков» так: «Восстановлена рецептура древнего блюда под названием «щ_рба». На беду запорожцев, среди них (на испытательном сроке) затесался в тот день писарь-казачок из куреня «Слуги народа — пейсатые шинкари».

Надпись сделал не слева направо, как православные украинцы, а наоборот, как хазарская матушка учила. Получилось «абрщ». Чтобы национальная память не стёрлась в случае геройской смерти всего куреня, предусмотрительный ученик бандуриста (неграмотный сопляк) хорошо отточенным ноготком нацарапал заветное слово на грифе учительского инструмента. Но лопнувшая рядом турецкая граната толкнула локоть смрадной взрывной волной.

Не кланяющийся османским боеприпасам казачок закончил своё историческое дело, не заметив… буква «а» получилась как-то криво во время копирования. Оставшись для потомков невзрачной царапиной на щепках бандуры… Они прочитали потом — «брщ». Проверить данные не представлялось возможным, поскольку вся гигантская и многотомная библиотека Войска Запорожского была уничтожена «москальской» императрицей Екатериной II.

Так и затесалось в стройную историографию древней Украины это недоразумение. После нескольких заседаний Академии наук Национальной Памяти выяснилось: геройски погибший под Азовом бандурист, чтобы избежать передачи «москалям» бесценной информации, писал… на древнешумерском диалекте украинского. Где гласные пропускаются.